Мне уже 65 лет, 22 года из которых я живу в изгнании из второго родного очага. Сама я родом из Лачинского района, находящегося в настоящее время под оккупацией Армении.
В 1977 году мы переехали в Нагорный Карабах – в Ходжавендский район, а с 1988 года наша семья заселилась в Ходжалы. Вот и хочу рассказать вам о несчастье, постигшем нас из-за агрессорской Армении в этом азербайджанском городе.
С начала 90-ых годов прошлого столетия, то есть со времен предъявления Арменией претензий на азербайджанские земли, армяне начали притеснять местных жителей – азербайджанцев, исконно проживающих в Нагорном Карабахе, а далее стали поджигать их дома, истреблять невинных людей. Постепенно наша жизнь становилась невыносимой, а с конца 1991-начала 1992 года вообще превратилась в настоящий ад. В ночь с 25-го на 26-ое февраля 1992 года начался страшный обстрел города. Сказали, что город окружен со всех сторон.
Все наши соседи, живущие на верхних этажах нашего здания, спустились к нам – на первый этаж. Но опасно было оставаться и здесь, а выходная дверь находилась под постоянным обстрелом, поэтому мы были вынуждены выйти из окна. Было 2 часа ночи, а обстрел не только не прекратился, он все усиливался. Вдруг мы спохватились, что весь город горит! Представьте, какой кошмар был – крики женщин, плач детей, грохот боевой техники, стрельба, пожар… От испуга ноги моего мужа Али онемели. Мы не смогли его взять, он остался там, и до сих пор о нем нет никаких вестей…
Перепуганные, босые люди бежали к реке Ходжалы. Я с сыновьями Физули и Низами тоже шли в толпе. Мы перешли реку и направились в сторону села Шелли Агдамского района. Замерзшие, изнуренные, мы к утру хотели присесть, но вдруг нас подвергли обстрелу. Покойный Алиф Гаджиев провел нас, а сам вернулся назад, впоследствии нам стало известно, что он погиб. Армяне убили и солдата, провожавшего нас.
Мы шли дальше, и вдруг я хватилась, что старшего сына Физули нет среди нас. Оглянулась и увидела его лежащим. Подумала, что и его убили. Подбежали к нему и увидели, что одна его нога попала в капкан. С помощью людей его ногу высвободили, но он не мог идти, и до Агдама мы несли его на плечах.
Мы собрались в Агдамской мечети, куда потом начали привозить убитых в Ходжалы. Когда я увидела трупы, которые были в ужасной, неузнаваемой форме, потеряла сознание. Очнувшись, начала искать среди трупов своего мужа. Но, увы, его так и не нашла…
Во время кровавых событий в Ходжалы мой брат Али пропал без вести, сын дяди по матери Фикрет, сыновья тети – Вахид и Тофиг стали шехидами, эх, сколько их было – убитых, раненых, пропавших… Да разве возможно описать те ужасные Ходжалинские события, в результате которых наш город был стерт с лица земли, свыше тысяч наших сородичей были убиты русско-армянскими вооруженными палачами.
И вот уже прошло 22 года с той кровавой, страшнейшей ночи. Но поверьте, я даже на миг не могу забыть этот ужас. События той роковой ночи постоянно проходят перед моими глазами как кинолента. Часто мне становится не по себе, начинаю себя упрекать – почему же я не погибла на своей земле, как сотни моих земляков?! Но что я могла бы сделать? Ведь судьбу же нашу определяем не мы сами, а Всевышний Аллах. Видимо мою он предписал вот такой…
Правда, наше государство оказывает всяческую заботу о вынужденных переселенцах, для нас – беженцев возведены крупные городки, созданы все условия для нормальной жизни. Но все равно рана, нанесенная нам армянами, не зажила, и заживет, наверное, не скоро. Ведь человеческих потерь же нам не вернуть! Ведь мы все еще остаемся лишенными родного Ходжалы, и это горе не дает нам жить даже в самых лучших жизненных условиях!
Каждую ночь я засыпаю, каждое утро просыпаюсь с единственным желанием - возвратиться в Ходжалы. Так же босой, дрожащей от мороза, как уходила оттуда, я готова вернуться, лишь бы Ходжалы и другие наши земли были освобождены от оккупантских армянских сил…
Изафя Бабакишиева,
вынужденная переселенка из Ходжалы
